Сначала иностранцы из Средней Азии въезжали в нашу страну миллионами, а теперь претендуют на отдельные статусы. Например, Киргизия уже требует для своих особых прав в России. На некрасивый инцидент обратил внимание Роман Антоновский. Русский писатель ответил по фактам. Подробности - в материале Царьграда.
Петербургский международный экономический форум в 2025 году запомнится не только новой моделью автомобиля Lada. На деловом мероприятии также отличился глава Торгово-промышленной палаты Киргизии Темир Сариев.
Мы хотим, чтобы Кыргызстан, кыргызский народ имел особый статус в Российской Федерации. Потому что самое тяжёлое время мы были с вами. Если возьмём Отечественную войну, именно панфиловцы защитили Москву. 28 панфиловцев. Среди них Иван Васильевич Панфилов. Он формировал именно центроазиатскую дивизию, которая защитила Москву. И это был переломный момент. После этого уже пошло туда (наступление Красной Армии - Ред.), в сторону Запада. И второе. Я хочу подчеркнуть, что, когда СВО началось, первым, кто протянул (руку - Ред.), не побоялся, это была Кыргызская Республика. И потом только остальные подтянулись. Это заставляет, чтобы Российская Федерация, побуждает Российскую Федерацию, чтобы они относились и считали Кыргызстан самым надёжным партнёром. И в бизнесе, и в политике надёжность - это штука очень редкая, дефицитная,
- поделился своим мнением спикер на полях ПМЭФ-2025.
В ходе бизнес-диалога вице-президент ТПП России Владимир Падалко заявил, что отечественный рынок обязан быть открыт для Киргизии. Гендиректор "Росатом Кыргызстан" Дмитрий Константинов, в свою очередь, отметил, что ему бросается в глаза название "Киргизия". Он считает, что Россия могла бы "выступить инициативно" и утвердить одно название - "Кыргызская Республика", чтобы употреблять его всегда.
Но вернёмся к особому статусу киргизов. Обособлять этот народ не имеет никакого смысла, хотя бы потому, что в нашей стране ко всем национальностям абсолютно одинаковое отношение. Однако это далеко не единственная причина.
Во-первых, хватит уже прикрываться Великой Отечественной. Современные среднеазиаты к подвигам своих дедов и прадедов, воевавших в ВОВ, никакого отношения не имеют, а часто позорят их своей русофобией и аморальным поведением в России. Во-вторых, Панфиловская дивизия, сформированная из жителей столиц Киргизии и Казахстана, наполовину состояла из русских. В ней было 11 тысяч человек, 6000 русских, 4000 казахов и 1000 киргизов. Так что называть её киргизской - ложь и преувеличение. В-третьих, вы воевали вместе с нами потому, что мы жили в одной стране, и вас так же мобилизовали, как и всех. Воевали бы вы за Россию, будучи отдельным государством?
- пишет русский патриот и писатель Роман Антоновский в своём телеграм-канале.
Эксперта также интересует, когда Киргизия помогла России во время спецоперации? КНДР, Китай или Иран оказывали поддержку более чем достойно, отмечает Антоновский. Северокорейцы вовсе поставляли свои войска в Русскую армию. А где же толпы киргизских добровольцев на СВО и стаи киргизских БПЛА? Писатель всего этого не видит.
Ладно, серый импорт, военная база это есть, но это лишь малая часть того, что может дать Киргизия России в ответ на то, что мы дали ей. Россия, к слову, взяла на себя все долги Киргизии времён СССР и ещё много чего сделала + дала кучу экономических преференций, непонятно за что. Это Россия и русские должны на века иметь в Киргизии особый статус, а не наоборот,
- сообщил Антоновский.
"Без нас вы пропадете, голодать будете": журналистов удивили высказывания мигрантов в Узбекистане
«Без нас вы пропадете!» — уверенно заявляют мигранты, при этом всё громче стараясь диктовать свои условия. Забавно, правда? Требования они выдвигают… находясь у себя дома, в Узбекистане.
После вступления в силу ряда новых российских законов, призванных упорядочить миграционную сферу, потихоньку начался обратный отток трудовых мигрантов. И вот, представители российских СМИ решили навестить некоторых из них — не в Москве и не в Подмосковье, а уже у них на родине. Получился довольно любопытный разговор!
Хайриддин Гулямов, 28 лет, Самарканд. Он явно взволнован, постоянно сбивается, размахивает руками, говорит с жаром:
"Брат, я же в Новосибирске на такси ездил! Нормально зарабатывал, 200 тысяч в месяц выходило, как шах жил. И тут — новый закон: мигрантам в области запрещено таксовать! А я что? Я же честный, рейтинг “пятёрка”, пассажиры благодарили. И всё — пришлось домой возвращаться. А тут кому я нужен? В два раза больше вкалываю, а получаю в четыре раза меньше"
Ну, извините, но при зарплате в 200 тысяч и российский гражданин почувствовал бы себя не хуже падишаха.
Слушайте, а как же быть с теми громкими словами про «уникальных работников» и «незаменимых специалистов»? Вы действительно верите, что в условиях экономического спада местные жители откажутся от работы в такси за такие деньги? Ведь уже и не отказываются — работают. А истории про то, что за зарплату гастарбайтеров русские «никогда» не пойдут — вы серьёзно? За 200 тысяч не пойдут?
К тому же, миф про «низкие цены в Азии» тоже трещит по швам. Нам часто внушают: мол, в Узбекистане цены ниже, вот почему мигрантам там легче. Но по факту — всё совсем не так. Вот, например, журналист делится впечатлением:
"В Бишкеке и Ташкенте ценники в магазинах либо сравнялись с московскими, либо даже превзошли их. Я чуть с ума не сошел, когда увидел в ташкентском супермаркете черешню по 600 рублей за килограмм!"
Становится по-настоящему странно, когда начинаешь вникать в то, что говорят сами мигранты. Вот, например, всё тот же Хайриддин сначала жалуется:
"Тут я никому не нужен, денег меньше, работаю больше», а через минуту заявляет: "Вы без нас не справитесь".
Подождите-ка! Если вы у себя никому не нужны, если дома зарплаты копеечные, а труд адский — то, может, это вы без нас не справляетесь, а не наоборот?
И ведь он не один такой. Вот ещё один собеседник рассуждает:
"У нас теперь напряжёнка, и в Узбекистане, и в Киргизии — работы-то нет. Строительные объекты, дорожные бригады — да, но это слишком тяжело, туда мало кто хочет. Проблема, одним словом. Но, честно говоря, я сомневаюсь, что Россия сможет обойтись без нас. Кто будет продукты паковать, еду развозить, ночью за рулём такси сидеть за копейки? Русские? Не смешите!"
Вот она — почти святая вера в то, что Россия без мигрантов буквально рухнет. А вот мигранты — без России? Легко! Проживут, справятся, вернутся в свои деревни и заживут.
Это уже начинает напоминать откровенную пропаганду. Кому-то очень выгодно вбивать в головы этим людям мысль, что Россия от них зависит, что русские будут терпеть любые капризы, только бы мигранты остались. При этом даже собственный опыт, реальные зарплаты, количество русских в этих же сферах — ничего не может поколебать эту уверенность. Они уехали, всё видели, всё поняли — но продолжают повторять: «Вы без нас не выживете».
Ещё один мигрант — Бабакул Батырбеков из Джалал-Абада — возмущён:
"Меня из такси в Челябинске убрали, теперь только граждане РФ могут там работать. И кому стало лучше? У вас и так все работают, безработицы нет. Но вы что, хотите платить за поездку в два раза дороже? Или в супермаркете, где не останется киргизских кассиров, цены вдруг не вырастут?".
На это можно возразить просто: кто-то, возможно, и готов платить больше — за качество, безопасность, а главное — за соблюдение закона.
И, кстати, не везде мигрантам позволено возить людей. Например, в Омане, одной из самых богатых стран региона, такси — это строго для местных. Так что не стоит обобщать.
Многие не в курсе, но в Москве официанты уже давно получают 150–200 тысяч рублей. Особенно в модных заведениях. Эта профессия — давно уже не «дешевая рабочая сила». А всё равно — всё тот же посыл: «Без нас вы пропадёте!»
Вот, например, Бободжон из Узбекистана говорит с уверенностью:
"Что вы без нас будете делать? Я в Краснодаре в поле работал. Да, за сто тысяч. Но это каторга. Где вы найдёте столько русских, готовых в +40 на поле? Умрёте без нас с голоду: ни пшеницы, ни риса, ни шаурмы. Или будете платить в три раза больше. У вас и так люди не богаты, не обрадуются!".
Ну хорошо, но тогда возникает закономерный вопрос: если вы так цените работу в России — почему ваши правительства так охотно портят отношения с Москвой? Почему уважение к России в политике стран Центральной Азии выражается лишь тогда, когда им что-то нужно?
На Запад они смотрят с благоговением, даже если не получают оттуда ни копейки. А на Россию — с претензией. Хотя живут и зарабатывают именно здесь. Почему?
И вот тут мы подходим к самому неприятному, но абсолютно честному выводу: других таких стран, куда можно массово ехать работать — для мигрантов из Средней Азии просто нет. Всё предельно просто. Любой взрослый это поймёт. Если бы можно было ехать в Европу или в Эмираты, никто бы не оставался в России. Не раздумывали бы ни минуты — просто взяли бы и уехали.
Кстати одно время этот нарратив тоже любили разгонять в мигрантских кругах, мол «Вот уедем в Европу — там нам будут платить намного больше, тогда Россия поймет, каково это без нас». Так езжайте, зарабатывайте, кто вас здесь держит? Но проблема в том, что туда или не берут, а если и берут, то обманывают похлеще чем у нас. Причем это признают сами же мигранты, которые потянулись за длинным европейским рублем, а в итоге остались ни с чем.
Вот например история 28-летнего Баходира Рахманова, жителя узбекского города Андижан, который в прошлом году был уверен, что принял судьбоносное и мудрое решение — оставить Россию и попытать счастья на настоящем Западе, в Великобритании.
Через посредническую фирму, которая предлагала «легальный выезд и гарантированную работу», он оформил поездку. Выходило недёшево — около двух тысяч долларов, что по курсу тогдашнего времени тянуло почти на 160 тысяч рублей. Плюс — обязательные курсы английского языка, интенсивные, двухмесячные, чтобы «не потеряться на чужбине». Баходир прошёл все этапы, сдал внутренние тесты и, с багажом надежд, уехал за границу, мечтая о достойной жизни, о стабильной зарплате, и, конечно, о «европейском порядке».
Но спустя всего несколько месяцев он вернулся, только уже не Москву, а в свой родной Андижан. Не просто усталый или разочарованный — злой. И с горечью делился своими впечатлениями с друзьями, знакомыми, подписчиками в социальных сетях.
"Братья, это не Европа — это ад, — эмоционально рассказывал Баходир в одном из аудиосообщений, которое позже разлетелось по мессенджерам. — Работал я на стройке в Бирмингеме. И знаете, что? Там всё под контролем. Только не государства, не полиции, а мафии. Арабы, пакистанцы. Тебя даже никто не спрашивает, кто ты, откуда ты. Сразу устанавливают правила: хочешь работать — 15% от зарплаты отдаёшь «в общак». Просто так. За то, что тебя вообще допустили до работы. И если ты начнёшь спрашивать, возмущаться — то будешь без работы. Там это не обсуждается. У них так заведено. Ты чужой — ты платишь. Всё. Не хочешь? Свободен"
Так и оказалось: «мир свободы», которым наивно представлялась ему Англия, оказался тесным, замкнутым и строго поделенным на свои «диаспоры». И в эти чужие миры просто так не пускают. Даже работать ты можешь только тогда, когда отдашь часть своего куска «хозяевам».
"Никаких гарантий, никаких прав. Только тяжелый физический труд, жалуется Баходир. — О медицинской страховке, социальном обеспечении, стабильных выплатах, о которых рассказывали на курсах, можно было забыть уже на второй день. И чем дальше — тем яснее становилось: тут ты никто, и звать тебя никак"
А вот и ещё один «счастливчик», решивший, что его путь лежит за пределами России — 27-летний Нияз Гулямханов. С юности он трудился на российских фабриках: начал вкалывать с восемнадцати лет, знал, что такое смена по 12 часов, съёмное жильё, общие кухни и скромная жизнь в промзонах. Но в какой-то момент Нияз решил — пора что-то менять.
Соблазн велик: в Южной Корее сулили почти сказочную зарплату — 3 000 долларов в месяц. Для выходца из бедного района Центральной Азии сумма звучала, как билет в новую реальность. Он не сомневался — взялся за документы, уладил визовые дела через посредников, улетел. Готов был трудиться день и ночь, лишь бы вырваться из привычной схемы «работа–общага–переводы домой».
Но уже в первые сутки иллюзии начали трещать по швам.
"Нас завезли в общежитие… хотя, какое это общежитие, брат? — рассказывает Нияз. — Это просто сарай. В Москве, да, мы жили тесно, бывало, в «двушке» по двадцать человек ютились, на полу кто когда смог — тот и спит. Но тут… даже матрас не дали. Циновку какую-то кинули, тряпку! Говорят: "Это как в деревнях у нас, по-корейски. Привыкай". Вот и спал — как животное"
Первое разочарование — быт. Второе — люди.
"Девушки? Все холодные, как лёд. Пытался познакомиться — улыбаюсь, шучу, говорю по-английски хоть что-то — «ай лав ю», типа. А она как закричит на своём: «Хыр-гыр-дыр!» — и бегом прочь. Будто я страшилище какое. Никто не улыбается, никто не отвечает. Чужие здесь мы"
Язык — отдельная пытка. Корейский алфавит, по словам Нияза, казался каким-то магическим заклинанием:
"Буквы — как палки, клювы, лапки. Учить — невозможно. Ни слова не запомнил. Ни на работе, ни в магазине — объясниться не можешь. Всё через жесты"
А еда? То, что сначала казалось экзотикой, быстро превратилось в проблему.
"В Москве хоть что-то свое купишь — лепёшку, плов, суп. А тут? Всё острое, всё дорого. Поесть нормально негде. В итоге ел один «доширак». Невкусно, но хоть не отравишься. Даже риса, как у нас, нет. Плова нигде нет — катастрофа! У нас в диаспоре появились перекупщики: специи, мясо, крупы — всё привозят контрабандой и продают по диким ценам. Люди скучают по еде, как по дому"
И это — типичный пример. Их — тысячи. Люди, мечтавшие о «цивилизованной загранице», сталкиваются с тем, что в реальности они — никому не нужны. Ни на стройке в Европе, ни на заводе в Азии, ни в их собственных странах, откуда они бегут. Их там не ждут, не принимают, не считают своими.
А теперь зададимся всё тем же вопросом, который становится всё более риторическим: а кто без кого действительно не может? Россия — без этих людей? Или эти люди — без России?
Свежие комментарии