Лакмус войны: журналисты и дети

Жизни военкора Юрия Котенка ничего не угрожает — об этом сообщил хирург, который спасает его жизнь

Вышел из операционной, коротко рассказав о проделанной работе, и о том, что предстоит репортёру. Но самое главное, чего все так хотели услышать — военкор стабилен.

Сейчас, переведя дыхание, можно ещё раз провернуть в голове произошедшее.

Об этом уже сказали, и высказался я в том числе: такие события являются лакмусовой бумагой, по которой можно определять, на чьей стороне правда.

Не знаете, кто прав в этой ситуации, войне, в смысле, посмотрите на ситуацию объективно. Сообщал ли Азербайджан о раненых детях? Передавал ли о раненых журналистах?

Я вспоминал сегодня Донбасс. Сколько имён репортёров ежегодно вспоминаем мы, когда чтим память павших журналистов? Сколько из них было, для кого поездка на донбасский фронт была первой в жизни? И сколько из них пали, так и не сделав свой первый репортаж.

Сколько в действительности детей погибло на украинской стороне? И сколько в ЛДНР, во время прицельных ударов киевской армии по мирным городам и посёлкам.

Нужны ли какие-то другие определяющие в вопросе, за кем истина?

Журналисты на войне делятся на две категории. Те, кто выполняют заказ. Их пул согласован, они работают легко и удобно, вкусно и сытно обедают в мягких ресторанах, знаю, когда и куда ехать, и при первой опасности спасают свои задницы. Вторые, которые работают по другую линию фронта, как правило — гости не слишком уж и приглашённые. Едут сами,потому что так нужно, потому что они нужны. Рискуют собой: получают ранения и гибнут, но стоят до последнего, с одной войны на другую. Они герои своего фронта.

Мы твёрдо знаем, что с нашими ребятами, которые сегодня на передовой, всё будет хорошо. В международные трибуналы не верим, это факт. Но знаем, что каждому воздастся.

Георгий Медведев, специально для News Front